— Кирилл Геннадиевич, чем для вашего отца была семья?
— Семья для отца была главным в жизни – его опорой и поддержкой. Родным людям можно довериться, открыться, ведь они не предадут и всегда будут рядом, какой бы пост ты ни занимал. Так он всегда говорил и учил этому меня, старшего сына. Отец очень хотел, чтобы мы всей семьей чаще собирались вместе, делились своими радостями и достижениями.
— Каким отцом был Геннадий Адольфович?
— Строгим, требовательным, жестким. Он очень любил нас, но выражал любовь по-своему. Многому хотел научить. Например, воспитал нас так, чтобы мы всегда следили за своим внешним видом. Для него это было очень важно. Он мог на глаз определить, насколько хорошо сшит костюм. И если считал, что, например, рукав нужно укоротить на три миллиметра, то портной так и делал. Отец обладал идеальным, очень утонченным вкусом. Чувствовал стиль и даже предвосхищал модные веяния, которые приходили к нам через несколько лет. Но прежде всего он был очень требователен к себе. Это одно из его основных качеств.
— Геннадий Кернес также был трудоголиком…
— Абсолютным. Я не знаю больше таких людей, которые, как отец, работали бы едва ли не круглосуточно. Он спал по три-четыре часа в сутки, пять часов сна считал роскошью. Для отца было важно все успеть, проконтролировать, ничего не пропустить. Любая идея — от ее возникновения и до реализации —находилась под его пристальным вниманием, независимо от того, что это было: чистота и благоустройство харьковских дворов и улиц или реализация какого-либо масштабного проекта. Отец погружался в любую тему очень быстро, досконально ее изучал. Если за что-то брался, то должен был знать «матчасть» лучше всех. Это еще одна из его основных черт характера. Он не умел и не мог делать что-то наполовину, не до конца или некачественно. Команда отца знала все эти требования и также трудилась в режиме «24 часа в сутки, семь дней в неделю». По-другому работать под его руководством было нельзя. В последнее время мне доводилось часто быть с ним за границей. Представьте, даже за пределами города и страны его телефон всегда был «красный» от звонков.
Отец обладал очень сильным даром убеждения, мог переубедить любого — даже своего идеологического противника. Например, человек приходил к нему со своим мнением, а уходил активным сторонником Геннадия Кернеса, согласившись с решением, предложенным ему отцом.
— Известно, что Геннадий Адольфович очень трепетно относился к своим друзьям.
— Он был внимателен ко всем людям, которые его окружали. Помню такой случай из детства, когда мне было лет восемь-девять. Летом мы с отцом часто ездили на рынок за фруктами. Ему очень нравилось ходить по рынку, общаться с людьми, что-то пробовать. По пути домой он случайно встретил своих друзей, остановился, пообщался. Потом подошел ко мне и сказал: «Сынок, эти персики я отдам друзьям. Ты не обидишься? А мы поедем и купим тебе другие». Я не обижался, понимал, что для него друзья — это неотъемлемая часть жизни.
— Вы поддерживаете нынешнего исполняющего обязанности мэра Игоря Терехова?
— Отец ему очень доверял, он был и остается членом команды Геннадия Адольфовича. Для меня этого достаточно, чтобы я поддерживал Игоря Терехова.
— Сложно ли носить фамилию Кернес?
— Я ношу эту фамилию с гордостью, потому что отец своими делами сделал ее самой известной в городе. Она неразрывно связана с Харьковом. Фамилия Кернес — это уже бренд города. И это большая ответственность. Потому что непросто удерживать ту планку, которую задал отец в работе, в отношениях с людьми.
— Как вы хотели бы, чтобы в Харькове увековечили память о Геннадии Адольфовиче?
— Я очень хочу, чтобы память об отце жила, чтобы будущие поколения харьковчан помнили о его вкладе в развитие нашего города, о тех изюминках, которые он создал и которыми сегодня гордится Харьков.
Например, можно было бы назвать его именем одну из новых станций метро. Отец очень много усилий приложил к развитию Харьковского метрополитена, при нем было построено несколько станций.
Однако я считаю, что решать, каким образом увековечить память Геннадия Адольфовича, должны харьковчане. Он очень любил Харьков и его жителей. Будет правильно, если именно они сделают выбор.
— Несколько дней назад вы заявили о создании Благотворительного фонда имени Геннадия Кернеса. Чем он будет заниматься, какие направления в его работе станут приоритетными?
— Помимо меня и брата Даниила в организации Фонда имени Кернеса участвовал Игорь Терехов. Для всех нас — и семьи, и соратников отца — важно увековечить его память. Но в этом вопросе мы опираемся на мнение харьковчан, то есть тех людей, для которых жил и работал отец.
В дальнейшем благотворительный фонд планирует развивать харьковские традиции меценатства, способствовать решению экологических проблем, оказывать помощь тем, кто в ней нуждается.
Мы сейчас активно занимаемся вопросом создания музея Геннадия Кернеса. Очень многое, что было сделано в городе за последние десять-пятнадцать лет, связано с именем отца. Реализация большинства проектов стала возможной только благодаря его настойчивости, энтузиазму, уверенности в том, что харьковчанам по плечу самые сложные задачи.
«Любить Харьков — работать для людей!» — с таким девизом трудился мой отец. И я хочу, чтобы фонд работал для харьковчан, которые по-настоящему любят свой город.
